Из жизни "Красной императрицы"
Часть 14

Спустя несколько дней в рабочей комнате Цзэн Фань снова появилась Чжу Жун. Она вызвала ее в коридор и заговорила возмущенным шепотом.
- Руководительница просмотрела отредактированные записи и очень недовольна. Они никуда не годятся. В чем дело?
- В этом нет нашей вины. Мы исправили все ошибки и неточности, но сами по себе рассказы были столь сумбурны и 
бессвязны, что отредактировать их просто невозможно. Ведь я уже говорила вам об этом и просила обо всем доложить наверх. Цзэн Фань недоумевала, неужели Чжу Жун и вправду не понимает, что нелепо отправлять за границу эти записи, где беззастенчивая ложь мешается с откровенным бахвальством.
- Свое мнение впредь лучше держите при себе! - резко оборвала ее Чжу Жун.- Я пришла передать вам приказ: сегодня в шесть часов быть вместе с Сюй Цзя у руководительницы. Держать это дело в тайне.

Цзэн Фань вспыхнула, оскорбленная грубым тоном, по сдержалась, промолчала. Через несколько минут пришла Сюй Цзя. Поскольку столовая еще не открылась на ужин, они купили себе по лепешке с овощами и не мешкая отправились в "Дяоюйтай".

Кабинет Цзян Цин располагался в главном семнадцатиэтажном корпусе гостиницы. Это была огромная прямоугольная комната, больше напоминавшая конференц-зал, чем кабинет. Им сказали, что Цзян Цин подойдет с минуты на минуту.

Почувствован голод, женщины вспомнили об ужине и достали сном лепешки. Но есть всухомятку не хотелось, и Цзэи Фань вышла из комнаты в поисках стакана воды. В коридоре она наткнулась на горничную, которая с готовностью принесла им чай.
- Руководительница никогда не приходит в кабинет раньше семи часов. Вы зря торопились, лучше бы поужинали. Ведь наверняка она продержит вас до глубокой ночи.
- Нам велели прийти к шести, столовая в это время была еще закрыта,- ответила Сюй Цзя, жуя свою холодную лепешку.

Но и в семь часов Цзян Цин не появилась. От нечего делать женщины прогуливались по пустынному коридору. Машинально открыв какую-то дверь, Цзэн Фань увидела комнату, залитую ярким светом. Да это стоматологический кабинет! Худощавый мужчина в белом халате обернулся на шум открывшейся двери, и Цзэн Фань удивленно ахнула:
- Доктор Чжан! Ваш кабинет перенесли сюда?
- Я прихожу сюда по вызову,- как-то смущенно объяснил мужчина.

Они были давними знакомыми, хотя встречались редко. В коридоре раздались чьи-то шаги, и Цзэн Фань торопливо вернулась в кабинет. Адъютант уже докладывал вошедшей минутой раньше Цзян Цин:
- Уважаемая руководительница, вас ожидают Цзэн Фань с Сюй Цзя и доктор Чжан.


Она кивнула женщинам.
- Вы принесли бумаги? Над ними еще надо работать, после вашего редактирования осталась еще масса сбоев и шероховатостей. Я буду править их сама, а вы будете писать под диктовку. Подождите меня здесь.
Она вышла, а через несколько минут из-за стены внезапно донесся ее пронзительный крик:
- Ай-яй! Доктор, это невыносимо! Затем голос врача:
- Потерпите немного, это недолго, и не так уж больно.
- Нет-нет, я не могу, бормашина действует мне на нервы.

Молчание.
- Не сердитесь, доктор Чжан. Давайте будем подтачивать постепенно, каждый день понемногу. Поживите пока у меня.
Резко распахнулась дверь кабинета. Цзян Цин вошла с непроницаемым лицом, уселась в кресло.
- Адъютант, вы звонили советнику Вану?
- Позвольте доложить, звонил, но не застал. За ним послали нарочного, скоро должен прибыть.

Цзян Цин молча взглянула на большие настенные часы. Они показывали ровно восемь. В кабинет вошла служанка с довольно объемистым подносом в руках. Это был ужин для Цзян Цин. На подносе кроме обычной утвари изящные фаянсовые миски, прикрытые крышками. Внутри оказались глубокие тарелки с одой, а миски были наполнены горячей водой, чтобы кушанья не остывали. Руководительнице подали рыбу, приготовленную на пару, овощи, соевый сыр и куриный бульон.

Цзэн Фань хотела встать из-за стола, чтобы не мешать Цзян Цин ужинать, но та остановила ее:
- Вы мне нисколько не мешаете, сидите. Питание - это очень важно для человека, диетой можно лечиться гораздо эффективней, чем лекарствами. Я непременно должна сохранять свой вес, не поправляться, но ведь организм должен получать все необходимое. Гм! А послушать врачей, так вообще ничего нельзя. Но я не собираюсь им подчиняться. Сама знаю, что делать.
Вскоре появился советник Ван, лицо Цзян Цинь заметно просветлело.
- Уж извини, пришлось снова тебя беспокоить. Сейчас будем редактировать записи беседы о Сибэйском сражении, без тебя никак не обойтись.
- Всегда готов выполнить наш приказ.
- Вот и отлично. Мы вдвоем будем править и диктовать, а они - записывать.

Советник Ван словно только сейчас заметил сидящих за столом женщин. И будто сглаживая оскорбительность прозвучавших слов Цзян Цин, пожал руку Цзэн Фань с подчеркнутой почтительностью.
- Будем работать вместе,- подхватил он.- Думаю, в стилистике товарищ Цзэн Фань гораздо сильнее меня. Давайте попробуем все вместе. Не возражаете, уважаемая руководительница?
Цзэн Фань покоробило от его слов. Хочет лебезить, так на здоровье, а меня-то зачем умасливать, вроде ни к чему. Но вслух она ничего не сказала.

Начали работать. Сюй Цзя читала текст, Цзян Цин что-то отчеркивала, потом останавливала ее, обсуждала ту или иную фразу с советником, и наконец Цзэн Фань вписывала окончательный вариант. Дело продвигалось медленно, а время близилось к полуночи. Ровно в двенадцать Цзян Цин решила сделать перерыв. Она тронула кнопку звонка на подлокотнике своего кресла и приказала вошедшей служанке:
- Проведите женщин в столовую.
В это же время в кабинете появилась официантка с подносом еды для Цзян Цин.
Цзэн Фань и Сюй Цзя получили на ужин лепешки таобин и по чашке бульона. Потом служанка посоветовала им немного погулять, отдохнуть.
- Обычно в это время руководительница посещает зал для спортивных занятий. Вам придется немного подождать.
- Когда же она ложится спать? - удивилась Сюй Цзя.- Ведь уже второй час ночи.
- Не раньше четырех утра. Не хотите ли пройти в ее спортивный зал?
- А это удобно? Нас не приглашали.
- Ничего страшного. Обычно все, кто бывает здесь в это время, заходят туда.
Служанка провела их в просторную, изысканно обставленную комнату, где бросались в глаза горшки с карликовыми соснами, аквариумы с тропическими рыбками. Здесь, объяснила она, руководительница часто проводит свой досуг, играет в карты. Отсюда женщины вышли прямо на веранду, судя по всему, специально пристроенную и предназначавшуюся для физкультурных занятий Цзян Цин. Здесь горел яркий свет и было довольно многолюдно. Цзян Цин играла в пинг-понг, кто-то бегал за шариком, остальные толпились возле стола, издавая одобрительные и восхищенные возгласы.
- Не правда ли, неплохой зал? - обратилась она к Цзэн Фань, когда игра была кончена. А хотите, я покажу вам мой огородик?
Они прошли в небольшую комнату, где отсутствовал потолок. Здесь и вправду росли на грядках помидоры, баклажаны,
горох.
- Это мое опытное поле,- с гордостью объявила Цзян Цин,- зимой помещение застекляется, и получается теплица. Вернувшись в кабинет, они застали советника Вана, склонившегося над бумагами. И тут Цзян Цин осенило:
- Послушай, уважаемый Ван, а может быть, сначала ты просмотришь и выправишь эту часть записей? Идет? Мы сразу сэкономим массу времени. Нам надо торопиться - мисс Льюис необходимы материалы для книги.

Советник выразил полную готовность выполнить просьбу руководительницы.
- А вас я вызову, как только понадобитесь,- обратилась она к женщинам,- на сегодня все. Вы свободны.
Советник Ван был настолько любезен, что развез женщин по домам на своей машине.

Дня три спустя их снова вызвали в семнадцатиэтажный корпус "Дяоюйтай", и на этот раз Цзэн Фань получила задание отредактировать ту часть записей, которая касалась романа "Сон в красном тереме". Со дня возвращения в Пекин из Гуанчжоу у Цзэн Фань и Сюй Цзя уже стало нормой оставаться на работе по вечерам. Работа над стенограммами бесед Цзян Цин считалась секретной, ее не разрешалось брать на дом.
- Вот уже действительно по секрету всему свету,- иронизировала по этому поводу Сюй Цзя.- Ведь о встречах Цзян Цин с американкой сообщалось в прессе.
- А ты слышала, что она просит премьера Чжоу Эньлая завизировать ее записи?
- Это неудивительно! Еще в Гуанчжоу она не раз как бы вскользь бросала, что будто бы содержание ее бесед с американкой согласовано и одобрено. Теперь же стремится получить визу премьера, чтобы подтвердить это. К тому же, впутав его в это дело, она и часть ответственности переложит на него.

Цзэн Фань корпела над высказываниями Цзян Цин о романе, пытаясь придать им более связный вид, сверяла цитаты по источнику. А сколько сил ушло на то, чтобы раздобыть саму книгу!

Вообще Цзэн Фань была заядлым книгочеем, раньше она все свободные деньги тратила на книги. И не было для нее занятия приятное, чем рассматривать и перелистывать свои сокровища. Но вся библиотека погибла в начало "культурной революции", когда подростки, в которых разжигали самые низменные инстинкты, сокрушали "наследие прошлого". Она хорошо помнит, как весной 1967 года в их общежитии появились хунвэйбины с нашивками "маленьких генералов революции". Стоило им войти, как раздались вопли: "Это настоящее логово феодализма, капитализма и ревизионизма!", "Сколько здесь книг! И ни одной правильной!", "А пластинки с иностранными песнями-да это махровый ревизионизм!", "А это что-вазы?!" Они переколотили что могли, а книги свалили в кучу во дворе. Так знания, культура превратились в кучу мусора.

И вот теперь Цзэн Фань с трудом удалось выпросить "Сон в красном тереме" в Пекинской библиотеке. Листая страницы книги, она думала, что совсем уничтожить культуру им, конечно, не удалось, но доступ к ней стал достоянием и привилегией единиц - таких, как Цзян Цин. Сколько раз за эти годы она в своих публичных выступлениях давала указания по вопросам культурного наследия. А то, что шельмовалось и объявлялось "феодализмом, капитализмом и ревизионизмом", стало источником наслаждения горстки людей. Теперь мы уже лучше понимаем, где ложь и где правда, по куда идти с этой правдой!

Цээн Фань не сомневалась, что придет день, когда обо всем можно будет сказать открыто. Верила и в то, что обязательно разберутся и в истории встреч Цзян Цин с американкой. Вот почему, когда в ее руки попал экземпляр записей, случайно оказавшийся незарегистрированным, она решила, что его необходимо спрятать. Однако не придумала ничего лучше, как просить об этом Чжу Жун, свою начальницу.
Та усмехнулась, но взяла.
- А у меня есть для тебя одна радостная новость,- обратилась она затем к Цзэн Фань.- Сегодня вечером руководительница Цзян Цин приглашает тебя и Сюй Цзя на прогулку в парк Ихэюань - любоваться луной.
- Нельзя ли отказаться? - взмолилась Цзэн Фань.- Я буквально валюсь с ног от усталости. Каждый день прихожу домой за полночь, а утром ни свет ни заря приходится вставать на работу!
- Сочувствую, сочувствую. Но не советую отказываться. Руководительница может рассердиться. Вечером за вами придет машина.

Пока ехали, Цзэн Фань думала о том, что уже много лет не была в парке Ихэюань, куда прежде любила ходить с детьми. По воскресным дням здесь бывало шумно и весело. Резвилась детвора, светились лица молодых мам и пап. Что теперь сталось с ними? Беды, тревоги до времени состарили молодых. А дети! Они растут жестокими н циничными. Цзэн Фань вспомнила о трагической истории своего соседа, директора средней школы. В самом начале "культурной революции" его, человека добрейшей души, свирепо, до полусмерти избили подростки. От побоев произошло кровоизлияние в мозг, и вот теперь он уже несколько лет лежит прикованный к постели.

Когда подъехали к парку, уже смеркалось. На дорожках - посты караула. На темно-синем бархате неба - круглый диск, испускающий тусклые лучи света. Сердце сжалось неясным предчувствием тоски и страха. Они шли, пугливо вздрагивая от малейшего шороха.
Женщин провели к роскошному дворцу, которым они прежде любовались только издали. Здесь горел яркий свет, доносился оживленный голос Цзян Цин.
- Проходите, проходите,- приветливо встретила она их.- Сегодня немножко отдохнем, нельзя же все время только работать.

Здесь собрались все те же лица - адъютант, советник Ван, доктор Чжан и еще какой-то мужчина. Цзэн Фань не могла сразу припомнить, где она его видела.
- Сыграем в покер! - весело предложила Цзян Цян.- Я буду в паре с директором Ли. А ты, Ван, почему не присоединяешься?
- Какой из меня игрок! Эта игра не для моего интеллекта. Пусть лучше товарищ Цзэн Фань сыграет,- улыбнулся Ван.
- Я не умею. Думаю, советник Ван и доктор Чжан наверняка смогут составить вам компанию.
Цзян Цин начала закипать злостью. Заметив это, советник безропотно заспешил к столу.

Руководительница играла с азартом. Когда ей казалось, что кто-то нарушает правила, она грубо одергивала его. Остальные помалкивали.
Вскоре Цзян Цин решила отдохнуть, сделать передышку перед ужином. Воспользовавшись наступившей паузой, Цзэн Фань и Сюй Цзя выскользнули за дверь, за ними вышел и доктор Чжан. Они прохаживались по дворику, с наслаждением вдыхая чистый, прохладный воздух.
- Часто вам приходится сопровождать руководительницу в ее развлечениях? - спросила Цзэн Фань доктора.
- Увы, я не волен распоряжаться своим временем,- вздохнул он и с горечью добавил: - А сколько больных дожидаются меня сейчас. Ведь я по натуре труженик, безделья просто не переношу. А тут, хочешь не хочешь, изволь любоваться луной!

Цзэн Фань знала доктора Чжана как человека очень несловоохотливого, замкнутого. Видно, сильно наболело, если не может сдержать чувств. В начале "культурной революции" в больнице, где работал Чжан, всех крупных врачей репрессировали - навесили на шею позорные таблички и выгнали на улицу мести двор, чистить отхожие места. Чжана не тронули, потому что он работал недавно, еще не занимал никаких постов. Теперь же его, оказывается, определили в резиденцию к Цзян Цин.
- А директор Ли, кто он?
- Бывший главврач больницы. При руководительнице находится постоянно. Она все время жалуется на недомогание.

Цзэн Фань поразилась, какие болезни могут быть у Цзян Цин с ее завидным аппетитом и такой жизнью. Обзавелась штатом личных врачей!

Вернуться в оглавление книги
У Вас есть вопросы по повести? Давайте обсудим их на форуме !

Перевод с китайского З. Ю. Абдрахмановой
Автор - Ле Синь
Из книги "Китай в лицах и событиях", М., 1991,