НА ТРОПИНКЕ, УСЫПАННОЙ ЦВЕТАМИ... Часть вторая Глава 4 Бурая пыль толстым слоем оседала на крышах и стенах вагонов. Издалека поезд был похож на ползущего по земле червя. Оконные стекла тоже покрылись пылью, и сквозь них почти ничего нельзя было разглядеть. Бай Хуэй сидела в вагоне. На ней была рабочая куртка из грубой и прочной ткани. Из-под воротника куртки выглядывали серый шерстяной свитер и белая блузка. Короткие косы, как и прежде аккуратно заплетенные, спадали ей на плечи. Под сиденьем у нее лежал вещевой мешок с картошкой, которую она везла в подарок отцу. В сумке на плече хранилось несколько пакетов сухого молока. Это тоже гостинец для отца. Она смотрела, не отрываясь, в окно вагона. Сегодня было пасмурно, за целый день солнце так ни разу и не выглянуло из-за туч. Небо висело над головой, как огромный кусок свинца, и на душе становилось грустно. У пассажиров были хмурые лица. Свинцовая тяжесть лежала у всех на сердце. Многострадальная родина снова вступила в период решительной и беспощадной борьбы, в которой решалось, жить ей или погибнуть... Поезд прибыл в Чжанцзякоу, Бай Хуэй сделала пересадку. Едва она поехала дальше, как вдруг перед ней словно открылся новый мир: солнце разорвало облака и ярко озарило все вокруг, в вагоне стало светло. Напротив нее молча сидел и читал газету старик в черном пальто. Внезапно на газету упал яркий солнечный луч. Старик вздохнул и, подняв голову, сказал: - У Ли Бо есть такие строки: "Плывущие облака целый день скрывают солнце. Я не вижу Чанъаня, и мне становится грустно". Все говорят, что это замечательные стихи, а мне не очень нравятся. Зато есть народная пословица: "Черные тучи не скроют солнца". Вот это хорошо сказано. Посмотри, стоило солнцу выйти из-за туч, как все вокруг расцвело! Давай-ка откроем окно, чтобы солнце светило нам еще ярче, чтобы оно сожгло эту газету. В этой газете есть тревожные, очень неприятные новости! Бай Хуэй кивнула, выражая согласие. Они открыли окно и выглянули наружу. Стояла солнечная погода, мягкий ветерок гладил их волосы. Не говоря ни слова, жадно всматривались они в открывшийся перед ними бескрайний простор. Мимо них проплывала огромная зеленая гора. Ее вершина возвышалась над облаками и отчетливо выделялась на фоне светлого неба. Вдали тянулась, извиваясь, как дракон. Великая Китайская стена. Она то падала в ущелья, то взмывала на гребни холмов и терялась среди голубоватых гор. - Вот удивительное творение рук человеческих. Верно?- взволнованно сказал старик, показывая на видневшуюся вдалеке стену. -Она ведь символ китайской нации, наша гордость. Она строилась с неимоверными трудностями, поэтому ее нелегко разрушить! Бай Хуэй вдруг открылось что-то новое в истории своей страны. Эта стена и впрямь символ величия Китая. Она вобрала в себя великую мудрость, отвагу и мечту народа. Она -символ его мужества и его трудолюбия. Она -настоящее чудо света. Никакие силы в мире не смогут построить еще одну такую же и не смогут разрушить ее. А те горластые комедианты в конце концов умрут с позором у ее подножия... Поезд прибыл на станцию. Бай Хуэй приехала в родной город, а старик ехал дальше. На прощание они пожали друг Другу руки, и Бай Хуэй сошла на перрон. Она очень устала. Но стоило ей вдохнуть теплый воздух родины, как она забыла про усталость и энергично поволокла свой мешок по платформе. - Вам помочь? -окликнул ее толстый солдат, но она вежливо отказалась. Бай Хуэй была все та же: все делала сама, никого не звала на помощь. В этот момент над ее ухом раздался звонкий, как колокольчик, голос: - Что я вижу! Бай Хуэй! Это был Хэ Цзяньго! Бай Хуэй едва успела разогнуть спину, как Хэ Цзяньго уже стоял перед пей. Он по-прежнему носил военную фуражку, в руке держал черный портфель. Его рот стал еще шире, глаза еще уже, казалось, они вот-вот слипнутся. Самоуверенный вид Хэ Цзяньго был Бай Хуэй неприятен. К тому же на сердце у нее сохранился неприятный осадок от его последнего письма, так что в ее памяти ничего не осталось от прежнего, привлекательного образа Хэ Цзяньго. - Ты только что приехала? Тебя никто не встречает? Подожди чуть-чуть, я отвезу тебя домой, -сказал Хэ Цзяньго. - Не надо. Иди по своим делам! Хэ Цзяньго внимательно посмотрел на нее и вдруг спросил: - Ты получила мое письмо? - Нет. -Бай Хуэй и сама не знала, почему она так ответила. Хэ Цзяньго опять устремил на нес колючий взгляд и спросил: - Я просил тебя писать мне в ответ. Почему ты не ответила мне? - У меня не было времени, -сухо ответила Бай Хуэй. Она уже почувствовала: Хэ Цзяньго понял, что она получила письмо. Она смешалась, но одновременно и возмутилась. Хэ Цзяньго понял, что творится в душе Бай Хуэй, и поспешил предотвратить назревавший конфликт: - Как хорошо, что ты приехала! Мы все в школе вспоминаем тебя, особенно Ду Инъин -она ведь тоже не знала, что ты сегодня приедешь. Ты подожди, я тут пришел проводить одного друга. Его поезд скоро отправляется, я пойду попрощаюсь с ним и сразу же вернусь и провожу тебя до дому! Я на машине, помогу тебе перевезти вещи. - Не надо. - Подожди, я должен тебе еще кое-что сказать. -Он сунул в руки Бай Хуэй свой портфель, повернулся и убежал. И Бай Хуэй ничего не оставалось делать, как ждать Хэ Цзяньго. От этого она еще больше разозлилась. Ей хотелось бросить портфель и уйти. Хэ Цзяньго подбежал к соседней платформе. Он провожал девушку -высокую и красивую, на вид не старше лет двадцати трех. На ней был модного покроя темный плащ, за спиной- новенькая темно-красная сумка с блестящими молниями и замочками. Наверное, это была та танцовщица, о которой говорила в своем письме Ду Инъин. Хэ Цзяньго держался с девушкой подчеркнуто любезно, с его лица не сходила улыбка. Разговаривая с девушкой, он изредка бросал взгляд в сторону Бай Хуэй, чтобы удостовериться, следит ли она за ними. Бай Хуэй отвернулась в сторону, делая вид, что они ее не интересуют. Вскоре зазвонил станционный колокол, и поезд тронулся. И вот уже послышался стук приближающихся шагов, и перед ней вырос Хэ Цзяньго. Не дожидаясь, пока он раскроет рот, Бай Хуэй сунула ему портфель со словами: - Не надо меня провожать. Я доеду на автобусе. - Я заставил тебя ждать, пришлось проводить одну родственницу. Не волнуйся, я по дороге кое-что должен тебе сказать! - Потом поговорим! - Нет, прежде чем говорить о важных вещах, я хочу поговорить с тобой о простом деле. - Каком деле? - А я писал тебе, просил тебя остаться моим другом. Я искренне надеюсь на то, что у меня будет такой друг, как ты. Нынешняя обстановка еще больше укрепила меня в этой надежде. Ты ведь знаешь, что произошло в последнее время! - Я ничего не знаю! -Бай Хуэй и вправду не знала, о чем он говорит, но еще больше ей не хотелось соглашаться с ним. - Ну, хватит! Ты можешь не знать все что угодно. Но не говори со мной таким враждебным тоном, ладно? У нас нет причин быть врагами. Послушай, что я скажу: нынешние события -это не конец, а только начало. Наверное, начнется разброд, будет гражданская война. Бай Хуэй, за все эти годы мы так и не смогли толком поговорить. Ты не знаешь, как я живу, не понимаешь, как я мыслю, а мне так нужен понимающий меня человек, я верю, что ты сможешь меня понять... - У меня нет желания разбирать чужие проблемы, я хочу только поскорее добраться до дома. И ты тоже поезжай к себе. Хэ Цзяньго попался крепкий орешек. Он уже начал терять самообладание. - Если ты не хочешь поддерживать со мной хорошие отношения, я тебе сразу все скажу, чтобы ты поняла! -злобно сказал он. -Ты разве не знаешь, что мы с тобой замешаны в одном деле? - В каком еще деле? Болтай поменьше! - Ты ведь подружка того "господина Чана"? Я давно уже слышал, что тот человек подкапывается под меня. Я боялся, что и тебе пришьют это дело. Подумай сама, может ли он тебя любить? Он хотел только попользоваться тобой, а потом бросить и отомстить тебе. К тому же он сын нечисти, а ты хотела быть с ним заодно, как трава под ветром. Неужели ты и сейчас поддерживаешь с ним отношения? Бай Хуэй все стало ясно: рассказ Хэ Цзяньго о том, что Чан Мин искал ее и хотел "свести счеты" с ней, был выдуман от начала до конца. То письмо доставило ей столько мук, сомнений и бессонных ночей, и, оказывается, все это им, его корыстными и подлыми руками, подстроено! Щеки Бай Хуэй покраснели, губы задрожали. - Пошел прочь! Подлец! Дрянь! -закричала она. Хэ Цзяньго даже подскочил от испуга и уставился широко раскрытыми глазами в покрасневшее, искаженное гневом лицо Бай Хуэй. Он почувствовал, что, если он будет продолжать, Бай Хуэй может закатить ему пощечину. Он оглянулся по сторонам, заметил, что люди с удивлением и любопытством смотрят на них, потом перевел взгляд на лежавший у ног Бай Хуэй тяжелый мешок, изобразил на лице сожаление и сказал: - Ах, у меня же есть еще дела, я не могу тебя проводить. Мы потом поговорим! Он быстро исчез. Бай Хуэй постояла в молчанки, затем поволокла мешок к выходу. Шел седьмой час, когда она приехала домой. Она стояла перед дверью, на которой ей была знакома каждая царапина, подняла руку, постучала, услышала звук отцовских шагов, голос, спрашивавший "Кто там?", и скрип открываемой двери. Она ожидала увидеть отца уставшим и расстроенным. Все эти годы, когда она приезжала домой, отец всегда выглядел таким. Дверь отворилась, и, к ее удивлению, лицо отца было веселым. Войдя в квартиру, она припала к груди отца и заплакала, заплакала так горько, как никогда еще не плакала в своей жизни. Большие рук отца гладили ее голову, косы, спину. Его глаза тоже увлажнились, он засопел, словно хотел, поплакав, сбросить тяжесть, лежавшую на сердце. - Хорошо, хорошо, пойди умойся, отдохни, ты ведь еще не ела! -Отец подвел Бай Хуэй к раковине, дал ей мыло, кувшин с горячей водой, полотенце. -Смой-ка с лица все ненужное, - сказал он мягко и покровительственно. Бай Хуэй умылась и в зеркале увидела, что отец улыбается сам себе, а вовсе не потому, что обрадован приездом дочери. Раньше отец никогда таким не был. - Дочка, ты отдохни с дороги, а я пойду куплю тебе что-нибудь поесть, -крикнул из коридора отец. - Папа, не ходи. Я закушу чем придется, и ладно, - бросилась к отцу Бай Хуэй. - Нет, сегодня мы должны хорошо поесть. Есть одно радостное событие, о котором ты не догадываешься. Я тебе вечером о нем расскажу! - Скажи лучше сейчас, папа. Отец замахал руками, радость переполняла его, и он едва сдерживался, чтобы не раскрыть дочке секрет. Он поспешно выбежал на улицу, словно боясь, что если он не уйдет, то тут же выдаст свою тайну. Вернуться в оглавление книги |
| [ Вверх ] | | |
|