Приговор на основании стихов

Цинчжоуский обыватель Фань Сяошань торговал вразнос писчими кистями. Раз он ушел с товаром и домой не возвращался. Дело было в четвертой луне. Жена его, урожденная Хэ, легла спать одна и была убита грабителем.
В эту ночь моросил мелкий дождь... В грязи был обронен веер с написанными на нем стихами. Оказалось, что это некий Ван Чэн дарил веер и стихи некоему У Фэйцину. Кто такой Ван Чэн, было неизвестно, но У был известный своею зажиточностью обыватель родом из Иду и земляк Фаня. Этот У всегда отличался легкомысленным поведением, так что все односельчане отнеслись к находке с доверием.
Начальник уезда велел его арестовать и стал допрашивать, но У свою вину упорно отрицал. Однако его заковали в тяжелые колодки и делу дали окончательный ход. Пошли ходить бумаги, то критикующие, то разъясняющие, но, пройдя инстанций с десять, все - таки иного суждения не выработали.
У решил, что ему придется умереть, и велел жене истратить все, что у них есть, на помощь его одинокой душе. Тем, кто явится к воротам дома и произнесет "Будда" тысячу раз, он велел давать теплые штаны, а тем, кто дойдет до десяти тысяч, - теплый халат. И вот у дома У стал толпиться целый базар нищих, и на десятки ли раздавались призывы Будды. От этого дом стал быстро беднеть. Каждый день то и дело занимались продажей земли и хозяйственного добра для покрытия расходов по расчету с причитавшими.
У тайно подкупил одного из тюремных смотрителей, велев ему приобрести яду, но в ту же ночь он видит во сне какое - то божество, обратившееся к нему со следующими словами:
- Не умирай! Тогда было несчастие извне, а теперь будет удача внутри.
Уснул еще раз - и опять те же речи. Тогда У своего намерения покончить с собой не осуществил.
Вскоре после этого прибыл на должность начальника почтеннейший Чжоу Юаньлян. При регистрации уголовных преступников он дошел до дела У и, по - видимому, над чем - то задумался.
- Вот тут, - спросил он, - некий У убил человека... А какое тому было заслуживающее доверия свидетельство?
Позвали Фаня (сына). Тот сказал, что веер - вот доказательство. Начальник стал внимательно разглядывать веер.
- А кто такой этот Ван Чэн? - спросил он.
- Не знаю, - сказал Фань.
Начальник взял дело и внимательно, его пересмотрел, после чего сейчас же распорядился снять с У колодки и из тюрьмы перевести его в хлебный магазин.
Фань стал энергично протестовать.
- Ты что ж, - кричал он в сердцах, - хочешь, чтобы человека убили за здорово живешь, и, кончив на этом, от дела отойти? Или, быть может, ты хочешь, .чтобы тот "достал своего врага и сердце на нем усладил"?
Всем вообще показалось, что почтенный начальник' выказал в отношении к У пристрастность, но, конечно, никто ничего не посмел сказать.
Тогда начальник дал собственноручно подписанный наряд на немедленное задержание хозяина одной лавки в южном предместье города. Тот испугался, совершенно не понимая, в чем дело.
Когда он явился в управление, начальник обратился к нему с вопросом:
- Вот что, любезный: у тебя в лавке на стене есть стихи некоего Ли Сю из Дунгуаня. Когда они были написаны?
Лавочник в ответ на это сказал, что эти стихи написаны и оставлены у него в лавке какими - то студентами - кандидатами (их было не то двое, не то трое), которые сидели и пьянствовали перед прибытием на экзамены окружного инспектора. Дело это было уже давно, и лавочник сказал, что не знает, где живет автор этих стихов.
После этого начальник отправил служителей в Жич - жао, чтобы арестовать Ли Сю как обвиняемого, на дому. Через несколько дней Сю был доставлен.
- Слушай, ты, - обратился к нему начальник гневным тоном, - раз ты ученый кандидат, то как же это ты замыслил убить человека?
Сю бухнул в ноги в совершенном недоумении и растерянности... Он твердил только одно: "Нет, не было этого!.." Начальник бросил ему вниз веер и велел самому посмотреть.
- Ясно, кажется, - добавил он, - что это твое сочинение. Зачем же ты обманным образом приписал это Ван Чэну?
Сю стал внимательно разглядывать стихи.
- Стихи, - сказал он, - действительно, сочинение вашего покорного слуги, но знаки, правду говорю и серьезно, писал не я.
- Ну, раз ты признал, что это твои стихи, - сказал начальник, - то это, должно быть, кто - то из твоих друзей. Кто писал? Говори!
- Почерк, - ответил студент, - как будто похож на руку Ван Цзо из Ичжоу!
Начальник немедленно командировал своих служителей с печатью арестовать Ван Цзо. Когда того привели, начальник принял его с гневным окриком, как и Сю.
- - Эти стихи, - сказал в ответ Цзо, - попросил меня написать торговец железом в Иду, некий Чжан Чэн. По его словам, Ван Чэн - его двоюродный брат.
- Вот он, негодяй, где! - воскликнул начальник и велел схватить Чжан Чэна.
При первом же допросе тот повинился.
А дело было, оказывается, так. Чжан Чэн высмотрел, что Хэ хороша собой, и захотел ее вызвать на близость. Однако, боясь, что дело не выйдет, решил воспользоваться именем У, считая, что на этого человека все подумают с уверенностью. С этой целью он подделал веер так, чтобы он казался принадлежащим У, и с ним направился к женщине. "Удастся, - рассуждал он при этом, - назовусь. Не удастся, - я, как говорится, отдам свое имя замуж за У". В сущности говоря, он не рассчитывал, что дело дойдет до убийства.
И вот он перелез через стену, вошел в комнату и начал к женщине приставать. Та, оставаясь одна на ночь, всегда держала для самообороны нож. Она проснулась, ухватилась за одежду Чжан Чэна и встала, держа в руке нож. Чжан Чэн струсил и вырвал нож у нее из рук, но женщина изо всех сил тащила его, не позволяя ему вырваться, и все время кричала.
Чжан Чэн, теряясь все более и более, убил ее, а сам убежал, бросив веер на землю.
Таким образом, несправедливая кара, тяготевшая' над человеком три года, была в одно прекрасное утро смыта до снежной белизны. Не было человека, который не превозносил бы эту сверхчеловеческую прозорливость начальника, и теперь только У понял, что слова "внутри будет счастье" - не более как знак "чжоу". Однако, как это произошло, разгадать не мог.
Некоторое время спустя кто - то из местной знати, улучив удобную минуту, просил Чжоу объяснить это дело. Чжоу улыбался.
- Понять это, - сказал он в ответ, - было в высшей степени просто. Я, видите ли, внимательно просмотрев все производство по этому делу, обратил внимание на то, что Хэ была убита в первых числах четвертой луны, что эта ночь была темна, шел дождь, и было все еще холодно. Значит, веер для этой ночи не являлся необходимой принадлежностью. Неужели ж, когда человек спешит и дорожит временем, ему придет в голову, вопреки всяким требованиям рассудка, брать этот предмет для того только, чтобы он еще более связывал ему руки?
Сообразив все это, я догадался, что тут кому - то сватается беда.
Далее, как - то давно уже я проезжал по южному предместью и, зайдя от дождя в лавку, увидал на стене стихи. Их, так сказать, "углы рта" напоминали те самые, что были на веере. Я воспользовался этим сходством, чтобы наудачу допросить студента Ли. И что ж. Оказалось, что этим самым я накрыл настоящего злодея. Удачно, значит, попал - счастье мое...
Слушавший эти речи вздохнул и выразил Чжоу свое почтение.



Комментарии переводчика

...торговал... писчими кистями. - Старый Китай, как известно, писал исключительно кистью, насыщенною в растворе туши.

Тем, кто... произнесет "Будда" тысячу раз... - Вернее, имя Будды Амитабы, спасителя людей (по - китайски это звучит на севере:
Омитофо). Бесконечное повторение этого обращения к Будде соответствует многократным "господи помилуй" в христианских церквах.

...перевести его в хлебный магазин. - Может быть, для кормления, как студента.

..."достал своего врага и сердце на нем усладил". - То есть чтобы У, которому я теперь выдан головой, и меня убил бы со злорадством и удовлетворением.

...а южном предместье - торговая улица у ворот, ведущих в город. Здесь же помещались гостиницы для приезжающих.

Начальник бросил ему вниз веер... - Начальник - судья сидит на возвышении в глубине залы, а ответчик стоит черед ним на коленях.

Ван Цзо из Ичжоу... - Речь идет все время о соседних местностях.

...отдам свое имя замуж за У. - Переводчик пытается дословно передать литературное китайское выражение для понятия "действовать под чужим именем".

...слова "внутри будет счастье" - не более, как знак "чжоу". - Знак "чжоу", которым пишется фамилия действующего здесь начальника, состоит из обхвата, внутри которого действительно знак "цзи" - "удача". Конечно, подобное рассечение знака ничего общего с научным его представлением не имеет и употребляется китайскими гадателями для своих целей.

"Углы рта" - общий характер иероглифов, их концовки и проч., оставшиеся в памяти наблюдательного человека.

Вернуться в оглавление сборника "Рассказы о людях необычайных"
Написать свое мнение на форуме !

Текст воспроизводится по изданию: Пу Сунлин. Рассказы о людях необычайных. М., 1988.
Последнее, наиболее полное комментированное и иллюстрированное издание новелл Пу Сун-лина в переводах В. М. Алексеева находится на сайте "Петербургское востоковедение"
(с) В. М. Алексеев, перевод, 1988
(с) Центр "Петербургское Востоковедение", 2000