Человек с материка, проживший на острове достаточно долго лет пять и более заметно меняется. По возвращении, он иначе воспринимает окружающее и знавшие его раньше видят во многом другого человека. "Островной синдром", или "синдром раковины"* теперь определяет его личность. Гул Великого океана неизбывно звучит в нем и делает его несколько отстраненным, "глухим" к шуму времени. Его пугают тяжелая поступь и жажда величия, - он кажется немного рассеянным, погруженным в себя. В праздник вайи ему видится пальмовая ветвь, а не пучочек вербы и легче верится в чудо хождения по водам. 

*Раковина 

Раком, сварившемся в пекле, торчит закат, 
Аквамарин омывает настырную зелень пальм, 
Как заводные игрушки снуют мотоциклы, 
Опахалом широким синеют далекие горы. 
Воздух плотный, насыщенный влагой, 
Изводит липкой, ленивой истомой. 
Нарезом по сердцу ложится сумятица линий, 
А красок пожар затихает в жемчужине. 

*Тайвань расположен у тропика Рака.

"Острова моих сокровищ" 
(из книги акростихов Рай алфавита , Тайвань,1993-1999гг.) и всякий остров убежал - Откр.16:20 

01. Остров 
Острые края смягчает белая пена, 
Стиснута скалами кромка прибоя. 
Тычутся тупорылые волны, 
Рыча и воя О берег каменистый, его сжирая, 
Валы тяжелые обрушивая из века в век. 

02. Архипелаг 
Архитектор мира разбросал их среди пучины, 
Ревут океанские волны, порой накрывая совсем. 
Хранит Божья благодать эти драгоценные камушки. 
Их много, словно звезд больших и малых. 
Посмотришь на карту душа замирает, 
Едва видны эти капельки Ловкий живописец стряхнул с кисти тушь. 
А жизнь кипит там экзотичная, яркая но, увы, 
"Гулагом" видятся больной душе эти россыпи. 

1. Беклин 
Остров мертвых Блеклые призраки среди плотной мглы, 
Ежится в темных елях и кипарисах 
Канувшая в бездну смерти душа. 
Льет Лета спокойные, вечные воды 
И накрывает все мирское и суетное. 
На ладье те немногие, что обретут берег. 

2.(Остров) Валаам 
Валят деревья для часовен и келий, 
А столетья спустя для бараков и нар. 
Ломит мороз, крепчает карателей власть: 
Алтари стали подручной плахой, 
Амвоны трибуной ораторов. 
Молча камни вопиют и стонут дерева. 

3.(Остров) ИТАКА 
Итак, все позади счастливый странник дома, 
Толкутся рядом ближние жена, сын, старая нянька. 
А душа-непоседа вновь рвется вдаль 
К опасным вратам меж Сциллой и Харибдой. 
Алая заря проводит в море белый парус.. 

4.(Остров) КРИТ 
Крик ужаса понявшего, что выхода нет, 
Рев торжества, обретшего желанную жертву, 
Исторгает тьма Дедалова лабиринта. 
Только тонкая нить любви выведет из него. 

5.(Остров) МАЛЬОРКА (Шопен и Жорж Санд) 
Малыми каплями копилась тревога, 
Аквамарин увлек ее к морю, 
Лениво шли стрелки, нагнетая боль. 
Он осторожно коснулся клавиш 
Рокотом глухим ответили поначалу. 
Каждый звук постепенно становился сильнее и четче, 
А ритм Прелюдии задал хлынувший дождь. 

6. (Остров) ПАТМОС 
Патрия отторгла сего старца, 
Апокалипсис узрел в изгнании. 
Тихи и светлы дни одинокого бдения, 
Молчание и молитва диктуют истину. 
Орел, примостившись на камне, 
Слушает слово о днях грядущих. 

7. РОБИНЗОН 
Робкие шаги среди неведомого, 
Осторожная оглядка на каждый шорох 
Борьбе за жизнь были помехой. 
И стал он смелее, доверчивей: 
На звуки и шорохи откликаться, 
Звать и манить к себе братьев меньших. 
Ограду поставил для кротких 
Надежно защитил их и, тем самым, себя. 

8.(Остров) САНЧО 
Сановник, особливо губернатор, решает все сам. 
А ты, мой славный, норовил с людьми судить да рядить. 
Народ, конечно, рад, да не больно верит 
Чин высокий всегда свой интерес блюдет. 
Обрыдло все это то ли дело Рыцарь и ослик. 

9.(Остров) ТАЙВАНЬ 
Тайны здесь нет никакой, 
А есть чудо странной наивности: 
Йота малая в огромном Китае 
Волю к свободе являет смело, 
Аккуратно выписывает полные иероглифы, 
Негодуя на материковую страсть все упрощать. 

10. (Остров) ФОРМОЗА 
Фору даст любой земле 
Остров, представший не званному гостю "Прекрасным". 
Редки здесь знаки былого величия, 
Много кумирен милым, своим божкам. 
Отошел он веленьем природы от Земли огромной, вселяющей ужас, 
А весь мир прильнул океаном к нему.

Вернуться в раздел Ваших рассказов